Рецензія на фільм «В суботу»

«Від «Суботи» до суботи». Почему на Берлинале проигнорировали наш фильм о Чернобыле

Мировая кинопресса обсуждает итоги Берлинского международного кинофестиваля. Победу на этом форуме снискал иранский фильм «Надир и Самин разводятся». А совместный украино-российский проект „В субботу“ (о Чернобыле) вернулся домой без наград. Почему?

Набор фильмов в конкурсе Берлинале давно не выдерживает критики. В 2011-мэто стало настолько очевидно, что, не будь в заложниках у иранского режима режиссера Джафара Панахи, „Золотого Медведя“ пришлось бы разделить между двумя диаметрально противоположными кинопроизведениями.

С одной стороны — соцреалистическая драма сподвижника Панахи по оппозиции, иранца Асхара Фархади „Надир и Самин разводятся“, с другой — интеллектуальный эстетский кинематограф венгра Бела Тарр „Туринская лошадь“ (та самая, что свела с ума Фридриха Ницше).

Организаторы Берлинале развернули такую кампанию в поддержку иранского режиссера, что порой пафос солидарности кинематографистов вызывал у СМИ саркастическую усмешку.

„Надир и Самин разводятся“, впрочем, остались на хорошем счету и у аплодировавшей публики, и у критики. Рейтинг международных кинообозревателей выставил фильму высший балл. Да и сама история супругов, которые переживают развод и разматывают в этом конфликте клубок неразрешимых вопросов, морально и этически не имеющих однозначного ответа, на редкость напряженное, драматургически хорошо скроенное кино.

Потенциальный соперник фильма Фархади „Туринская лошадь“ к финишной прямой подошел с теми же цифрами рейтинга. Многие называют философское полотно Бела Тарр о конце света главным кинособытием фестиваля. „Туринская лошадь“ — дежавю интеллектуального кинематографа на фоне современного социально-критического киноискусства. В прологе картины поминается история с Ницше, который закрыл своим телом от побоев бедную лошадь на туринской площади и впечатлился настолько, что потерял рассудок и замолчал до самой смерти. Что же было с лошадью? Бела Тарр отвечает на это продолжительным „гипнозом“: на экране монотонное рутинное существование крестьянина, его дочери и их лошади. Запрягают-распрягают, варят картошку, пьют самогон, ходят за водой. Шесть дней умирания под завывание ветра и депрессивный саундтрек. Гран-при жюри „Серебряный Медведь“, подкрепленный призом ФИПРЕССИ, не заставили себя долго ждать.

Если же говорить о кино в его классическом понимании, с задачами художника „работать над образом“, рассказывать одновременно человеческую историю и подниматься над ней до метафорических обобщений, то нынче такая „академичность“ не в чести… От подобного кино, как от мужчины, подающего даме пальто, веет старомодностью. И вот переходим к фильму, с которым были связаны и наши фестивальные ожидания, – „В субботу“: режиссер Александр Миндадзе, продюсеры Олег Кохан и Александр Роднянский.

Герой этой ленты не „бежит“ от взорвавшегося Чернобыля, а „идет“ на свадьбу: пить, гулять, выяснять отношения с друзьями. И вот этого „маршрута“ фестивальный зритель, живущий за пределами описываемой в картине реальности (в мире, где от катастроф принято спасать и спасаться), понять не может!

Различие культурных кодов, никуда не девшаяся „русская загадочность“, накрывающая человека всего постсоветского пространства, и абсурд жизни, который давно принят как данность (все это есть в фильме Миндадзе), снова пошли вразрез с „видением“ иностранного гражданина.

История с нашим фильмом, а вернее, тенденция восприятия наших картин на последних кинофестивалях в следующем…

Чем реальнее показана ситуация и чем честнее на нее реагирует герой, тем меньше в этот сюжет верит западный, восточный да весь прочий фестивальный зритель! Таков парадокс!

Точно так же, как не поняли в Каннах „Счастье мое“, приняв знакомую нам среду за сказку, — и в „субботний“ пир во время чумы поверили только лишь посвященные.

Непонимание фестивальной публики не пробил даже мощнейший эмоциональный заряд фильма.

„В субботу“ — сюжетно внятная картина. При этом тяжелая эмоционально. Только узнав о взрыве четвертого блока, юный партработник бросается в приговоренную Припять спасать любимую девушку. Все, что надо было сделать, — вскочить на любой товарный поезд и выехать из города, пока его не закрыли. Но остановил сломанный каблук, и пришлось вспомнить, что сегодня суббота, что у друга свадьба, что жизнь — не только выживание, но и такие иллюзорные мелочи, как дружба, общность, музыка. И барабанщик по прозвищу Джонни, вчера теснивший друзей по ансамблю, возвращается для прощального соло…

Берлинале явно поспешил в прошлом году отдать „медведей“ русским актерам. Иначе у исполнителя главной роли Антона Шагина были все шансы завоевать приз: такую отчаянную „выработку“ всех своих актерских ресурсов он демонстрирует „В субботу“.

Именно такие роли и перебивают амплуа, зародившееся у него еще в „Стилягах“. Хотя Шагин (сегодня он актер „Ленкома“) сыграл одно и то же — „перековку“ идеологического робота в человека.

Режиссер отправляет своего героя пировать во время чумы. И этот метафорический фильм-катастрофа разворачивает одну из самых напряженных и красноречивых картин человеческого сознания, не способного примириться с фактом смерти.

Выживание по-русски — это не „благодаря“, а „вопреки“. Геройства нет. Страх и радиацию заливают водкой.

А камера Олега Муту (снявшего и „Счастье“ Лозницы) мечется между лицами, и так близко приближается к персонажам, как будто берет их „на слабо“. Но кто не смел в пьяном разгуле? Суббота… О смерти будем думать в воскресенье.

Этой логике трудно следовать, если она не в крови. Запад любит переживать катарсис от фильмов, рассказывающих о трагической невозможности человека жить.

„В субботу“ все прямо противоположно. И эта жизнь на краю бездны не нам кажется полным абсурдом.

Мне думается, есть некий просчет в представлении картины Миндадзе как фильма только лишь о чернобыльской трагедии.

Да, Чернобыль важен во многих аспектах — самая громкая и знаковая для мира авария XX века как символ начала распада СССР, как коллапс техногенной революции.

Но в фильме нет ни исследований, ни причин, ни последствий катастрофы. Нет всего того, чего от „фильма-катастрофы“ ждут.

Для бекграунда „Субботе“ подошел бы любой условный катаклизм. Чернобыль необходим Миндадзе драматургически, чтобы побольше расширить пропасть между маленьким человеком и неотвратимым роком.

Частная драма на фоне социальной катастрофы становится тоньше и напряженнее.

Так что ставить „на Чернобыль“, на фестивале, который метафорам предпочитает конкретику, очевидно, спорно…

В результате потенциальные претенденты на режиссерского и актерского „медведей“ уехали из Берлина без наград… Впрочем, и других фестивалей для фильма «В субботу» на планете достаточно.